В одно касание
В «Мастерской Фоменко» сыграли спектакль по роману Михаила Шишкина
«Самое важное» так в «Мастерской Фоменко» назвали спектакль по роману Михаила Шишкина «Венерин волос», многослойной и туманной пятисотстраничной книге, год назад получившей премию «Национальной бестселлер». Честно говоря, «Венерин волос» роман, который в последнюю очередь можно вообразить представленным на театре. Все в нем тому сопротивляется: и чередование обрывков разных историй, почти не складывающихся в единый сюжет, и языковые упражнения, не лишенные манерности, и горы метафор, затемняющие смысл
Но Евгений Каменькович, ставя Шишкина, как будто взглянул на роман простодушно, отметая непонятное и находя прямые связи между сюжетными обломками. В результате там, где, казалось, писатель кокетничал виртуозностью и был чрезмерно многозначителен, обнаружилась простая и трогательная история. Про русского толмача (переводчика), работающего в швейцарской государственной конторе, решающей, давать ли беженцам с востока вид на жительство или депортировать обратно. Про жену, с которой он расстался, и маленького сына, которому он теперь пишет и не отправляет письма. Про юношескую любовь, унизительную службу в армии, школьную училку Гальпетру, про ревность, а еще про Тристана и Изольду, Дафниса и Хлою, Ксенофонта и эллинов, которые в его снах смешиваются с рассказами беженцев из Чечни. И на фоне всего этого фрагменты книги писателя-толмача о некогда знаменитой русской исполнительнице романсов, написанной в форме дневника, который Изабелла вела с детства, с начала ХХ века, а оборвала в 1936 году.
Каменькович поместил историю в музей это и музей «Останкино», куда водила Гальпетра школьников, и город-музей Рим, где толмач сходился и расставался со своей Изольдой. Гипсовые статуи, швейцарская стерильность, цветная подсветка, видео с красотами, рамы на стенах, а самое главное гладкий пол, по которому все лихо, будто по льду, скользят в войлочных музейных тапках. Это скольжение и задает прелестный пластический образ спектакля, такой же точный, каким в прошлом спектакле Каменьковича у Фоменко, «Дом, где разбиваются сердца», было постоянное ковыляние-спотыкание героев, чьи каблуки подламывались на полу, усеянном бутылочными пробками.
Все скользит и летит, все легко и акварельно, в одно касание, чем так славятся актеры «Мастерской Фоменко». Если и было в книге Шишкина что-то серьезное, тяжелое, как разговоры с беженцами, например, улетучилось без следа, стало беспечным театром. Все соответствует подзаголовку, который дал Каменькович спектаклю, «Этюды и импровизации». Каждый из восьми актеров играет чуть не по десятку ролей, мгновенно переходя из одной в другую, меняя голос, походку, повадку весь облик героя. Рустэм Юскаев из заботливого папы Беллы, напевающего хором с мамой «Любви все возрасты покорны », превращается в порхающего и болтливого гида-итальянца, потом в красующегося перед девушкой знаменитого артиста дореволюционного Художественного театра, потом в армейского «деда» Серого, в циничного врача и так далее
Все милы, все узнаваемы, все когда-то уже играли что-то подобное. Михаил Крылов изображает ли он беженца из России, юного возлюбленного Беллы или школьника оказывается клоуном. Полина Кутепова во всех ролях нежна, лирична и очень красива. И только Ксения Кутепова в этом спектакле совершенно неузнаваема. Надо сказать, эта рыжая красотка превратилась в уникальную характерную актрису очень широкого диапазона. Стоит видеть, как она играет Гальпетру женщину без возраста, очкастую мымру с откляченным задом, огромными грудями, свисающими до пояса, в пухлом мохеровом берете и коричневом сиротском сарафане. Гальпетру невыносимо занудную, нелепую, добрейшую и пронзительно трогательную. А через две минуты, поскакав по сцене в платье и с косами дореволюционной гимназистки, Ксения уже семенит на каблучках в роли чистенькой стриженой девочки-адвоката, которая явилась в тюрьму на встречу с русским полууголовником, и все время краснеет.
Есть в этом спектакле всего два актера, играющих по одной роли: во-первых, Мадлен Джабраилова Изабелла. Она замечательно точно показывает, как меняется героиня от четырехлетнего ребенка, тянущего ручку высоко вверх, чтобы погадала цыганка, до сорокалетней знаменитой певицы, жены советского функционера. (Хотя, надо сказать, ей, как и всем фоменковским актерам, еще со студенческих лет роли детей удаются лучше, чем зрелых людей.)
Второй Иван Верховых, играющий толмача. Этот немолодой, бородатый, с проседью актер, никогда прежде не игравший у Фоменко, сразу заметен в спектакле, как чужой. В сущности, он ничего не играет, скорее сухо, по-режиссерски, намечает роль, оставаясь на сцене внимательным, но холодноватым наблюдателем и комментатором. Оказывается, и правда, на эту роль Каменькович специально пригласил не актера, а режиссера. Ему нужен был именно посторонний человек, со взглядом автора, а не участника, даже о себе говорящий в третьем лице. Рассказывают, что, когда на одну из репетиций пришел новый член постановочной группы, он сразу спросил у Каменьковича: «Это сам Шишкин?» Режиссер был очень горд.
Каменькович поместил историю в музей это и музей «Останкино», куда водила Гальпетра школьников, и город-музей Рим, где толмач сходился и расставался со своей Изольдой. Гипсовые статуи, швейцарская стерильность, цветная подсветка, видео с красотами, рамы на стенах, а самое главное гладкий пол, по которому все лихо, будто по льду, скользят в войлочных музейных тапках. Это скольжение и задает прелестный пластический образ спектакля, такой же точный, каким в прошлом спектакле Каменьковича у Фоменко, «Дом, где разбиваются сердца», было постоянное ковыляние-спотыкание героев, чьи каблуки подламывались на полу, усеянном бутылочными пробками.
Все скользит и летит, все легко и акварельно, в одно касание, чем так славятся актеры «Мастерской Фоменко». Если и было в книге Шишкина что-то серьезное, тяжелое, как разговоры с беженцами, например, улетучилось без следа, стало беспечным театром. Все соответствует подзаголовку, который дал Каменькович спектаклю, «Этюды и импровизации». Каждый из восьми актеров играет чуть не по десятку ролей, мгновенно переходя из одной в другую, меняя голос, походку, повадку весь облик героя. Рустэм Юскаев из заботливого папы Беллы, напевающего хором с мамой «Любви все возрасты покорны », превращается в порхающего и болтливого гида-итальянца, потом в красующегося перед девушкой знаменитого артиста дореволюционного Художественного театра, потом в армейского «деда» Серого, в циничного врача и так далее
Все милы, все узнаваемы, все когда-то уже играли что-то подобное. Михаил Крылов изображает ли он беженца из России, юного возлюбленного Беллы или школьника оказывается клоуном. Полина Кутепова во всех ролях нежна, лирична и очень красива. И только Ксения Кутепова в этом спектакле совершенно неузнаваема. Надо сказать, эта рыжая красотка превратилась в уникальную характерную актрису очень широкого диапазона. Стоит видеть, как она играет Гальпетру женщину без возраста, очкастую мымру с откляченным задом, огромными грудями, свисающими до пояса, в пухлом мохеровом берете и коричневом сиротском сарафане. Гальпетру невыносимо занудную, нелепую, добрейшую и пронзительно трогательную. А через две минуты, поскакав по сцене в платье и с косами дореволюционной гимназистки, Ксения уже семенит на каблучках в роли чистенькой стриженой девочки-адвоката, которая явилась в тюрьму на встречу с русским полууголовником, и все время краснеет.
Есть в этом спектакле всего два актера, играющих по одной роли: во-первых, Мадлен Джабраилова Изабелла. Она замечательно точно показывает, как меняется героиня от четырехлетнего ребенка, тянущего ручку высоко вверх, чтобы погадала цыганка, до сорокалетней знаменитой певицы, жены советского функционера. (Хотя, надо сказать, ей, как и всем фоменковским актерам, еще со студенческих лет роли детей удаются лучше, чем зрелых людей.)
Второй Иван Верховых, играющий толмача. Этот немолодой, бородатый, с проседью актер, никогда прежде не игравший у Фоменко, сразу заметен в спектакле, как чужой. В сущности, он ничего не играет, скорее сухо, по-режиссерски, намечает роль, оставаясь на сцене внимательным, но холодноватым наблюдателем и комментатором. Оказывается, и правда, на эту роль Каменькович специально пригласил не актера, а режиссера. Ему нужен был именно посторонний человек, со взглядом автора, а не участника, даже о себе говорящий в третьем лице. Рассказывают, что, когда на одну из репетиций пришел новый член постановочной группы, он сразу спросил у Каменьковича: «Это сам Шишкин?» Режиссер был очень горд.
Дина Годер, «Время новостей», 13.11.2006
- Безлюбовная отповедь«Русский курьер», 28.12.2006
- Все, кроме любвиИрина Алпатова, «Культура», 22.12.2006
- Достойно сожаленияГригорий Заславский, «Независимая газета», 4.12.2006
- Самое важноеЕлена Ковальская, «Афиша», 1.12.2006
- Учитель словесностиСергей Конаев, «Ведомости», 1.12.2006
- Игра в игруЕлена Губайдуллина, «Новые известия Театрал», 1.12.2006
- По волосам не плачутМарина Гаевская, «Культура», 30.11.2006
- Все, кроме любвиЕлена Сизенко, «Итоги», 27.11.2006
- Богатые плачут тихоОльга Фукс, «Вечерняя Москва», 27.11.2006
- Певица и толмачГалина Облезова, «Новое время», 26.11.2006
- Проза жизниАлла Шендерова, «Ваш досуг», 24.11.2006
- Действительно: как жаль!Марина Токарева, «Московские новости», 24.11.2006
- «Фоменкам» удалось самое важноеЮлия Черникова, «Утро.ру», 23.11.2006
- Односторонний бракАлла Шендерова, «Коммерсантъ», 22.11.2006
- К чертям собачьимДина Годер, «Газета.ру (Gazeta.Ru)», 21.11.2006
- Дорогое, многоуважаемое креслоГлеб Ситковский, «Газета.ру (Gzt.Ru)», 21.11.2006
- Право на въезд«Итоги», 20.11.2006
- Лучшая литератураМаргарита Удовиченко, «Финанс № 45 (182)», 20.11.2006
- Жизненно важноеАлена Данилова, «Взгляд», 20.11.2006
- Трудности переводаАлексей Филиппов, «Московские новости», 17.11.2006
- Классный час Ксении КутеповойЕлена Дьякова, «Новая газета», 16.11.2006
- Ухватиться за Венерин волосОльга Галахова, «Независимая газета», 16.11.2006
- Потерянный райОльга Фукс, «Вечерняя Москва», 15.11.2006
- Сколько волосу ни витьсяМарина Давыдова, «Известия», 15.11.2006
- Кто знает про самое важное?Марина Райкина, «Московский комсомолец», 15.11.2006
- Проткнули времяГлеб Ситковский, «Gzt.ru», 14.11.2006
- Любовь в войлочных тапкахОльга Егошина, «Новые известия», 14.11.2006
- Аншлаг на «Самом важном»Любовь Лебедина, «Труд № 210», 14.11.2006
- Давайте я вас запишуОлег Зинцов, «Ведомости № 214 (1741)», 14.11.2006
- В одно касаниеДина Годер, «Время новостей», 13.11.2006
- В «Мастерской П. Фоменко» поставили «Самое важное»Григорий Заславский, «Радио «Маяк»», 13.11.2006
- Как жаль
Глеб Ситковский, «TimeOut Москва», 8.11.2006
- Самое важноеКристина Матвиенко, «Time Out Москва», 8.11.2006
- Женщина с веером и характеромОльга Егошина, «Новые Известия», 22.10.2006
- Семейные ценности (отрывок)«Harper's Bazaar», 10.2006
- Театральное зеркало Москвы-рекиОльга Никольская, «Вечерняя Москва», 4.07.2006
- Галина Тюнина: «Слава пройдет и забудется»Зоя Кошелева, «Искусство кино, № 5 за 2006 год», 05.2006
- Полина Кутепова: «Материал актера его судьба»Елена Губайдуллина, 7.04.2006
- Праздник непослушанияЕлена Губайдуллина, «Арбат Престиж», 04.2006
- Обольщение театромЕлена Губайдуллина, «Театральные Новые известия», 04.2006
- Движение это позитивОльга Романцова, «Культпоход», 04.2006
- Сестры Фоменко«Итоги», 27.03.2006
- По улице ходили «Носороги»Любовь Лебедина, «Труд», 22.03.2006
- Не шутите с носорогомИрина Алпатова, «Культура», 16.03.2006
- Носороги среди насГригорий Заславский, «Независимая газета», 15.03.2006
- В мире животных«Итоги», 13.03.2006
- Сопротивление носорожествуМайя Стравинская, «Коммерсант», 10.03.2006
- Носороги беспокоятОлег Зинцов, «Ведомости», 10.03.2006
- Анти-ФоменкоЕкатерина Рябова, «Афиша», 7.03.2006
- Мольер всепрощающийАлена Данилова, «Взгляд», 7.03.2006
- Вирус носорожьего гриппаАлена Карась, «Российская газета», 7.03.2006
- Рогатая экзотикаОльга Егошина, «Новые Известия», 7.03.2006
- Бактерия риноцеритаАлександр Соколянский, «Время новостей», 7.03.2006
- Все мы немножко носорогиГлеб Ситковский, «Газета Gzt.Ru № 38», 7.03.2006
- Носорог-рог-рог идетМарина Давыдова, «Известия», 6.03.2006
- Кой черт их понес на эту галеруГлеб Ситковский, «Газета Gzt.Ru № 30», 22.02.2006
- Не поделили МольераАртур Соломонов, «Известия», 21.02.2006
- Прости нас, новый русский!Елена Ямпольская, «Известия», 21.02.2006
- Простите, Петр Наумович┘Григорий Заславский, «Независимая газета», 21.02.2006
- Парафразом по классикуОльга Егошина, «Новые известия», 21.02.2006
- Дружба с юбиляромАлександр Соколянский, ««Время новостей» № 29», 20.02.2006
- Мольер в частушкахРоман Должанский, «Коммерсантъ», 20.02.2006
- Извините, что к вам обращаемсяОлег Зинцов, ««Ведомости», № 29 (1556)», 20.02.2006
- «Прости нас, Жан-Батист»: «У Мольера финал проще»«Радио «Культура»», 18.02.2006
- Ошиблись дверьюДина Годер, «Газета.Ru», 18.02.2006
- Джаз побеждает МалераОльга Фукс, «Вечерняя Москва», 6.02.2006
- Нежный бобслейЛиза Кротик, «Новая газета», 30.01.2006
- Методом проб и ошибок2006